Будущее христианских церквей и сообществ

Особый интерес представляют возможные направления изменений в мировой конфигурации христианских церквей и деноминаций. XX в. сопровождалось активным смещением христианства с севера на юг, в направлении стран третьего мира. Так в 1900 в Европе насчитывалось 63,1% католиков от их общей численности в мире, в Африке - 0,8, в Латинской Америке - 22,1%. Однако на протяжении XX в. конфессиональное лицо очень многих африканских стран принципиально изменилось. Если, скажем, в Камеруне в начале века христиане составляли 0,4% населения страны, то в 1980 гг. - 55,5%; в Конго - соответственно 2,5 и 93; в Заире - 1,4 и 94,5; в Анголе - 0,6 и 90% и т. д. В конце 60 - начале 70-х годов ежегодное увеличение христиан в Африке (южнее Сахары) составило 2,8% вследствие естественного роста населения и на 2,2% - в результате обращений (в абсолютных цифрах - 7500000.).

Вместе с тем, доля христиан в некоторых европейских странах за этот период уменьшилась: во Франции с 99,3 до 80,1%, Виталии -с 99,7 до 83,6, в Нидерландах -с 96,5 до 85,7% .

Учитывая демографические, миграционные, этнокультурные и этноконфессиональные процессы, специалисты рассчитывают, что в 2000г. 45,5% католиков, например, жить в Латинской Америке, 13 - в Африке, а в Европе их доля уменьшится до 22,1%.

Однако, очевидно, это продвижение на юг христианства все будет замедляться. Во-первых, миссионерская база для его дальнейшего распространения стала значительно уже. Племенные религии, которые были главным объектом миссии в странах третьего мира, в 1985 г.. Охватывали лишь 1,9% населения планеты. Во-вторых, в своем продвижении на юг христианство неизбежно вступает в конфликт с исламом. Драматическое обострение этого конфликта занимает одно из центральных мест в очень многих футурологических схемах.

Исламские центры в конце XX в. развернули масштабную миссионерскую работу в Западной и Восточной Африке. Особенно активны они в регионах, подвергшихся стихийного бедствия, переживают голод и войны. Причем во многих таких районах ислам выигрывает соревнования с христианством. Некоторые исламские миссионеры то же время считают, что угрозой исламу здесь является не христианство как таковое, а распространение западного материализма, не послание Иисуса, а модернизм, не церковь с европейским лицом, а капитализм в западной мантии (Е.Мазруи).

И, в-третьих, хотя пик подъема национализма в странах третьего мира уже позади, его антихристианский вектор сохраняется. Оценка церкви как института, которая выросла с колониального давления, остается актуальной. Итак, будущее христианства в этом огромном регионе мира в решающей степени будет зависеть от способности христианских церквей стать органическими в его этническом и культурном контексту, найти ответы на специфические запросы его населения, внести существенные изменения в весь церковно-богословский комплекс, будет зависеть от способности ассимилировать элементы традиционных племенных культов. Вообще изменение христианством своего культурного лица, постепенная потеря им безоговорочной европоцентричности означает новую глобальную ситуацию, развитие которой, весьма вероятно, может привести к бурное распространение и рост местных независимых церквей, движений и течений, синкретических культов, в которых сочетаются христианство с традиционными верованиями. Собственно, усиление этой тенденции наблюдается со второй половины нашего века.

По Африке, то можно говорить о нескольких тысячах христианских общин, которые условно называют африканскими независимыми церквями и которые отделились от традиционных церквей или деноминаций. По мнению некоторых исследователей, уже в 2000г. Эти движения охватят до 470 племен и около ЗО млн. Населения этого континента.

Еще большее распространение, вероятно, вступят синкретические движения в Латинской Америке, особенно в Бразилии. Вполне возможно, что такие общины будут расти за счет католиков, при этом не пориватимуть со своими приходами, и бразильская ситуация будет напоминать японский. (В Японии число членов религиозных организаций, согласно официальной статистике, превышает численность населения, поскольку многие японцы являются членами двух и даже более общин разных конфессий - синто и буддистской, например).

Очень непростой вопрос относительно процессов, которые будут происходить в будущем в протестантизме, ведь мировой протестантизм слишком пестрым. По некоторым подсчетам (М.Мартин), 1985г. В мире насчитывалось 21104 группировки, можно определить как протестантские. Причем их количество росло примерно на пять единиц в неделю. Между этими сообществами огромные различия. Исследователи выделяют либеральный, консервативный, евангелический, фундаменталистский, харизматичный, аскетичный, романтический и другие протестантские. Протестантизм в конце XX в. остается ценностным компендиумом многих западных обществ и, прежде всего, США. Один из ведущих исследователей общин в США С. Кимбелла отметил, что если бы кто-то захотел узнать все об основаниях американские ценности, то достаточно было бы в течение месяца посещать все мероприятия Методистской церкви и слушать, о чем там идет речь. В то же время специалисты говорят о распространении так называемого консьюмерського протестантизма (от англ. Consume - потреблять), который экспортирует вместе с религиозной формой североамериканские жизненные стандарты, менталитет и систему ценностей за пределы США и Канады, прежде всего в Латинскую Америку и Африку. Носителем этого нового духа считаются, прежде всего, Пятидесятнической церкви, в определенной степени объясняет их бурный рост в западном полушарии. Этот рост прогнозируется и на начало третьего тысячелетия. Вместе с тем некоторые из протестантских теологов считает, что будущее протестантизма во многом будет зависеть от его способности избавиться самодовольства, поиску оптимальной модели присутствия церкви в публичной жизни, налаживание плодотворного диалога и взаимообмена с католицизмом и православием.

Отдельную проблему будущего религии составляет так называемая миноризация христианства, то есть уменьшение доли христиан в населении планеты, численность которого растет. Хотя в середине 90-х годов, по некоторым подсчетам, в мире насчитывается 1624 млн. Христиан (вместо 860 милл. Мусульман, 656 млн. Индуистов, 310 млн. Буддистов и др.), Но численность населения мира растет в основном за счет народов, традиционно исповедуют не христианство, а другие религии. То есть уже в первом веке третьего тысячелетия христианство, в течение двух предыдущих тысячелетий динамично, даже порой агрессивно, распространялось по всему миру, само может превратиться в объект прозелитической активности других религий. В этих условиях христианство вынуждено будет не только искать адекватных временных форм диалога с нехристианскими религиями, но и внимательнее всматриваться в них, глубже изучать и требовательно относиться к себе. Вполне возможна в такой ситуации и более или менее мощная консервативно-изоляционистская волна, усиление фундаменталистских элементов и эскалация критики других религий. Но вряд ли эта тенденция будет долговременной и всеобщей - скорее она локализуватиметься в отдельных христианских анклавах.